Зеркало грядущего

А Троцеро между тем не сдавался. Мечи сшибались, лязгали, высекали искры. Амальрик нанес Троцеро несколько царапин, нарочно неглубоких, так что рукав рубахи у того лишь слегка окрасился кровью, и уверенный, что ни король, ни придворные не смогут услышать его, вполголоса произнес:

– Граф, может, хватит балагана? Эти пляски мне изрядно надоели. Первая кровь пролита – так давайте покончим на этом!

Трудно сказать, на что он надеялся. Лицо пуантенца исказилось от ярости, и он прохрипел, с удвоенной силой нанося удар, который барону удалось отразить не без труда, и клинок южанина срезал кружевной воротник на его рубахе, едва не зацепив шею.

– Никогда – слышишь, немедийская собака! Я убью тебя! Сама Авкилония поразит тебя моей рукой, подлый заговорщик!

Лишь теперь понимание снизошло на Амальрика. Выходит, граф прознал о его планах… Стоп! А не тот ли он загадочный всадник, который столь ловко ускользнул давеча от погони? Да – должно быть, он! Так значит, старый глупец решил самолично избавить престол от угрозы. Какая гордыня и самонадеянность! Должно быть, этот фигляр в уже изрядно запачканной белой рубахе с золотым шитьем не сомневался, что сам Митра придет ему на помощь в поединке за правое дело! Вот, значит, зачем он так вырядился. Надеется, что своим благородным поступком войдет в анналы, которые кропают придворные летописцы… Амальрик расхохотался бы вслух, если бы положение не было столь серьезным.

Теперь он знал, что Троцеро готов идти до конца, уговоры и призывы к здравомыслию были здесь бессильны. Остановить его могла лишь смерть.

Неожиданно он полуприсел и, бешено вращая мечом, кошачьими шагами пошел на графа. Попробуй-ка веерную защиту уттарских чжана, болван! Но на долю мгновения он открылся – сказалось отсутствие постоянных тренировок. Он был уверен, что противник не успеет очухаться после столь резкой атаки. Но стремительный клинок Троцеро, точно ядовитая змея, ринулся в его сторону и ужалил точно в сердце.

Кто-то из женщин вскрикнул. Вилер оттолкнул рослого гвардейца, стоявшего чуть впереди и зорко следившего за дуэлянтами, готового в любой момент прикрыть венценосца грудью,  – и не в силах больше сдерживать волнение, непроизвольно сделал шаг вперед. Он уже видел, как немедийский посланник падает на сырую брусчатку и испускает дух.

Так оно и было бы, если бы не маленький карпашский щит. Маленькая круглая железяка, в которую ударила сталь Троцеро. Изделие безвестного горского кузнеца. Знал ли тот, что сковал своими сильными, заросшими черными волосами руками? Ведал ли, что крохотный кусок железа, который он закалял, окуная в снег, изменит судьбы всего Хайборийского мира? Мог ли вообразить, что в его заскорузлых пальцах в тот миг были сосредоточены тысячи людских жизней?

Троцеро также замешкался на мгновение. Он по праву мог гордиться своим коронным приемом, который в считанные мгновения отправлял души врагов на бескрайние просторы Серых Равнин. Он знал, что против укуса его клинка нет противоядия, и никому еще не удавалось прожить лишний миг после такого удара.

Что ж, немедиец был славным воином и храбро сражался! Жаль, что всемогущие боги решили сделать его врагом Аквилонии. По совести говоря, он обладал гораздо большими достоинствами, чем многие уроженцы жемчужины Запада. Да упокой, Митра, его душу в своих Небесных Чертогах…

Ведь после такого удара никому еще не удалось прожить лишний миг!

Никому…